Восточная война [СИ] - Евгений Белогорский

Как и прежде, свой главный удар Пелесье наносил по Малахову кургану и батарее Жерве, намереваясь в этом месте прорваться к Корабельной стороне и отрезать Городскую сторону от остальных сил русской армии. Чтобы отвлечь внимание осажденного гарнизона и окончательно сбить его с толку, Пелесье приказал атаковать по всему периметру обороны противника, нанося отвлекающие удары.

Общее руководство правого фланга союзных сил было поручено генералу Боске, под командованием которого находилось три штурмовые колонны. Против Малахова кургана должна была действовать десятитысячная колонна под командованием генерала Мак-Магона, почти наполовину состоящая из африканских зуавов.

Средняя колонна, так же имевшая численность в десять тысяч человек, под руководством генерала Ламотружа собиралась атаковать куртину между Малаховым курганом и вторым бастионом, которая была основательно разрушена непрерывным обстрелом осадных мортир.

Третья штурмовая колонна генерала Дюлака, хотя и имела приказ взять второй бастион, по своей численности в восемь тысяч человек несколько уступала первым двум, и её действия имели чисто вспомогательное значение.

При каждой из штурмовых колонн находились: по две команды саперов, пехотных рабочих, а также команда минеров. Первая - с перекидными мостами и лестницами, другая - с укороченным шанцевым инструментом, для проложения пути штурмующим войскам; а третья - для отыскания контрмин и уничтожения приводов, приводящих к их взрыву.

Англичанам, по плану Пелесье, вновь достался третий бастион, о который они сломали зубы в июне. Для его штурма британцы выделили две дивизии под командованием генерала Маркгама и шотландскую дивизию под командованием Колин-Кемпбеля. Общая их численность составляла почти одиннадцать тысяч человек при резерве в шесть с половиной тысяч отважных бобби.

В состав левого, вспомогательного фланга войск противника под общим командованием генерала де-Салль, входила сардинская бригада генерала Чиальдини, общей численностью в тысячу человек. Кроме неё в распоряжении союзников имелась дивизия генерала д'Отемара, которой предстояло осуществить штурм четвертого бастиона силами одиннадцати батальонов в четыре тысячи солдат. Против пятого бастиона должна была наступать дивизия под командованием генерала Левальяна, имея в своем составе четыре с половиной тысячи французских штыков.

Таковы были вражеские планы, которым в самом начале их исполнения подставили ножку русские дозорные, дежурившие в секретах у Малахова кургана. Именно они первыми донесли Ардатову о готовящейся атаке.

- Ваше превосходительство, во вражеских траншеях замечено большое количество солдат в полной форме, - со сдержанной гордостью докладывал графу один из пластунов рано утром.

- В полной форме!? Это точно? - переспросил солдата Ардатов, с напряжением глядя в его красные от усталости и недосыпа глаза.

- Так, точно. В полной форме. Мы все в этом ручаемся.

- Спасибо, братец! Будем живы, сочтемся! - сказал граф и ничуть не стесняясь обтрепанного вида собеседника, крепко обнял его.

Вскоре сообщение дозорных получило подтверждение со стороны наблюдательного поста на Инкерманских высотах. С помощью телеграфа, они сообщили севастопольцам о движении большой войсковой колонны неприятеля, в направлении Корабельной стороны. Это сообщение сломило последний лед сомнений в принятии окончательного решения по переброске резервов к передовой.

Приказ был отдан, но коварный противник вновь преподнес страшный сюрприз. Едва только войска стали приближаться к бастионам обороны, как в очередной раз загрохотали вражеские орудия. Жестокий обстрел обрушился не только на бастионы и батареи города. Ядра и бомбы густым дождем падали на русские укрепления и на время полностью отрезали переднюю линию обороны от главных сил гарнизона.

Эта бомбардировка продолжалось до полудня. Затем огонь осадных батарей резко ослаб, а потом и вовсе прекратился. Расценив это как очередную уловку врага по уничтожению резервов, выдвинутые к передовой войска не двинулись с места, терпеливо дожидаясь дальнейших развитий событий.

Решив, что враг начал обедать, многие защитники бастионов так же решили перекусить. Уже над наскоро разведенных кострах начала бурлить вода в котелке, как внезапно в небо взлетели три белых ракеты и воздух сотрясли громкие крики: "Вива ля император!!!".

Всего сорок метров разделяло шестую французскую параллель ото рвов Малахова кургана, к которым устремилась живая волна людей, одетых в цвета Второй империи. Ах, как дорого заплатили бы французы за эту атаку даже при таком малом расстоянии, если бы все уцелевшие пушки Корниловского бастиона были бы заряжены шрапнелью, а не ядром. Из всех орудий кургана, только шесть пушек встретили врага залпом шрапнели, но она была не в силах остановить яростно бегущих в атаку зуавов.

Не обращая внимания на павших от картечи своих товарищей, алжирцы на одном дыхании добежали до наполовину засыпанного рва и буквально взлетели на крутизну. В это время на бастионе находилось чуть более восемьсот человек, полностью застигнутых врасплох нападением врага.

Не успев занять банкеты бастиона, русские солдаты не показали спину врагу а, выставив вперед штыки, мужественно встретили накатывающуюся на них лавину вражеских солдат. Миг и внутри бастиона завязалась отчаянная схватка. Закрыв своими телами командира бастиона генерал-майора Буссау, солдаты принялись яростно отбиваться от наседавшего врага. В ход шли штыки, приклады, банники, камни и даже кулаки.

Под численным напором врага защитники кургана гибли один за другим на внутреннем пяточке бастиона, успевая, как правило, расплатиться с неприятелем за свою смерть. В числе первых, от вражеской пули пал комендант Малахова кургана генерал Буссау, категорически отказавшийся покинуть свой бастион, несмотря на уговоры солдат. Вслед за ним, в ожесточенной схватке с врагом пали все офицеры Корниловского бастиона, полностью разделив горькую участь со своими боевыми товарищами.

Последним из них погиб поручик Цуриков. Когда один из французских зуавов, знаменосец огромного роста с гордостью воткнул трехцветный штандарт, увенчанный золотым императорским орлом на куртине бастиона, поручик смело бросился на него. Быстрым ударом сабли он зарубил знаменосца, сбросил вражеский триколор в ров и тут же был поднят на штыки, визжащими от ненависти зуавами.

Стремясь спасти бастион, капитан-лейтенант Карпов повел в атаку ратников курского ополчения стоявших на второй линии обороны, но помощь подошла слишком поздно. Укрывшись за горжевой насыпью, французские стрелки хладнокровно расстреливали всех, кто пытался перебежать по мосту через тыловой ров, а тех, кто все-таки смог сделать это, убивали штыками в узком проходе шириной в шесть шагов.     

Только отбив атаку Карпова, и окончательно перебив всех защитников Малахова кургана, французы смогли водрузить на нем свое знамя, которое стало победным сигналом для генерала Мак-Магона находившегося в передних траншеях. Желая как можно быстрее закрепить успех, генерал двинул на курган в подкрепление зуавам солдат 7-го линейного полка, которых повел вперед сам лично.

Едва оказавшись на кургане, Мак-Магон моментально ударил во флаг батареи Жерве, чьи защитники мужественно отражали наступающего на них неприятеля. И вновь успех сопутствовал французам. Подвергшись двойному удару с фронта и фланга, казанские егеря полковника Китаева не выдержали и, оставив батарею противнику, отошли ко второй линии обороны.

Ободренные своим успехом, зуавы полковника Корнюлье бросились преследовать казанцев, намереваясь на плечах отступающих захватить вторую линию обороны и выйти к Корабельной стороне, но неожиданно фортуна отвернулась от них.

На помощь егерям смело бросился батальон Пражского полка, который вначале остановил отступавших егерей, а затем вместе с ними ударил в штыки по врагу. Бросок пражан был столь стремителен и внезапен, что бравые зуавы были легко опрокинуты и очень не многие смогли укрыться в своих передовых траншеях, спасаясь от русских штыков. Батарея Жерве вновь стала русской и уже ничто, не могло изменить положение дел. Еще трижды за день, гарнизон подвергался нападению, как с фронта, так и с левого фланга, но каждый раз враг откатывался назад, устилая телами своих павших, те сорок метров, что разделяли воюющие стороны.

Одновременно с войсками Мак-Магона на штурм второго бастиона устремились солдаты генерала Дюлака. По сигналу ракеты пять тысяч солдат покинули свои окопы и устремились на самое слабое место русской обороны - 2 бастион. От вражеского огня часть орудий бастиона были повреждены, а защитный ров во многих местах осыпался.  Так же как и защитники, Малахова кургана, гарнизон 2 бастиона был застигнут врасплох, и не успел оказать серьезного сопротивления врагу. Пехотинцы генерала Сен-Поля без особого труда пробежали сорок шагов, преодолели ров и с громким воплем: "Вива ля Франс!" ворвались на банкеты. Солдаты Олонецкого батальона, побросав недоеденную кашу, только успели схватить свои ружья, как были атакованы вражеской пехотой.